Спасение России

в Великой Отечественной войне

1941—1945 годов

Тяжкое испытание выпало на долю нашу в 1941 году. Ох, легко сказать, а каково было пережить...

Много великих государств пало в этой страшной войне. Как же устояла наша Родина? Кто спас ее? Ответ на этот вопрос находим в работе протоиерея Василия Швеца.

Перед самым началом Великой Отечественной войны одному старцу Валаамского монастыря во время службы в храме были три явления.

Первое: Он увидел Божию Матерь, святого Иоанна Кре­стителя, святителя Николая и сонм святых, которые молили Спасителя, чтобы Он не оставлял России.

Спаситель отвечал, что в России так велик упадок веры и благочестия, что невозможно терпеть эти беззакония.

Все святые и Богородица продолжали молиться со слезами. Наконец Спаситель сказал: «Я не оставлю Россию».

Второе: Матерь Божия и святой Иоанн Креститель стояли пред престолом Спасителя и молили Его о спасении России.

Спаситель снова ответил: «Я не оставлю  Россию».

Третье: Матерь Божия одна стояла пред Сыном Своим" и со слезами молила Его о спасении России.

«Вспомни, Сын Мой,— говорила Она,— как Я стояла у Твоего Креста»,— и хотела встать на колени.

«Не надо,— сказал Спаситель,— Я знаю, как Ты любишь Россию и ради слов Твоих не оставлю ее. Накажу, но сохраню».

Старец, которому были видения, окончил жизнь в Псково-Печерском монастыре в возрасте около ста лет.

В самом начале войны Патриарх Антиохийский  Алек сандр III обратился с посланием к христианам всего ми­ра о молитвенной и материальной помощи земле Русской. Были великие молитвенники и на Руси, такие, как иеросхи-монах Серафим Вырицкий. Тысячу дней и ночей, когда терза­ли страну враги, стоял он на молитве о спасении России. Но, как и в 1612 году, Промыслом Божиим другом и мо­литвенником был избран молитвенник из братской церкви — из Антиохийского Патриархата — митрополит гор Ливанских Илия.

Спустившись в каменное подземелье, куда не доносился с земли ни один звук и где не было ничего, кроме иконы Божией Матери, Владыко затворился там. Не вкушал пищи, не пил, не спал, а только молился ,Божией Матери и просил Ее открыть, чем можно помочь России.

И вот через трое суток в огненном столпе явилась ему Сама Матерь Божия и объявила, что он, как истинный молитвенник и друг России, избран для того, чтобы пере­дать определение Божие для этой .страны. Если это определение не будет выполнено, Россия погибнет.

Для спасения России должны быть открыты по всей стране храмы, монастыри, духовные семинарии и академии. Священники, возвращенные с фронтов и отпущенные из тюрем должны начать служить.

Ленинград сдавать нельзя. Для спасения его пусть вынесут чудотворную икону Казанской Божией Матери и обнесут ее крестным ходом вокруг города. Тогда ни один враг не ступит на святую землю города на Неве.

Перед Казанской иконой нужно отслужить молебен и в Москве. Затем она должна быть в Сталинграде, -который тоже нельзя сдавать врагу. Казанская икона должна идти с войсками до границ России, а когда война кончится, митрополит Илия должен приехать в Россию и рассказать, как она была спасена.

Тогда Владыко связался с представителями Русской Православной Церкви, с советским правительством и пере­дал им определение Божие.

Сталин вызвал к себе митрополита Сергия, митропо­лита Алексия и обещал исполнить переданное митрополитом Илией.

Из Владимирского собора Ленинграда вынесли Казанскую икону Божией Матери и обошли с крестным ходом вокруг города. Блокада Ленинграда была прорвана в день празднования святой равноапостольной Нины, просветительницы Грузии.

После Ленинграда Казанская икона начала свое шествие по России. Чудом, явленным молитвами и заступничеством Божией Матери, была спасена и Москва. Немцы в панике бежали.

После Москвы Казанскую икону Божией Матери перевезли в Сталинград, где пред нею непрестанно служили мо­лебны и панихиды. Икона стояла на правом берегу Волги среди наших войск, и немцы так и не 'смогли перейти реку. Был даже момент, когда защитники города остались на маленьком пятачке у Волги, но немцам так и не удалось столкнуть наших воинов, среди них была чудотворная икона.

Великие трудности встали на пути наших воинов при освобождении старой немецкой твердыни — Кенигсберга. Вот что рассказывает офицер, бывший в самом центре битвы за город.

«Наши войска уже совсем выдохлись, немцы были все еще сильны... Вдруг видим: приехал командующий фрон­том, много офицеров и с ними... священники с иконами.

Многие стали шутить: «Вон попов привезли, сейчас они нам помогут». Но командующий быстро прекратил всякие шутки, приказал всем построиться и снять головные уборы. Священники отслужили молебен и пошли к передовой с иконой. Мы с недоумением смотрели: куда они идут? — во весь рост — их же всех перебьют... Но они спокойно пошли в огонь.

И вдруг стрельба с немецкой стороны одновременно прекратилась. Тогда был дан сигнал, и наши войска нача­ли общий штурм города-крепости — с суши и с моря.

Как потом в один голос рассказывали пленные, перед самым русским штурмом в небе появилась Мадонна, Кото­рая была видна всей немецкой армии, и... абсолютно у всех отказало оружие... Тогда-то наши войска сломили сопротив­ление врага и взяли город. Во время этого явления Божией Матери немцы падали на колени и очень многие поняли... Кто помогает русским».

Киев — матерь русских городов — был освобожден в день празднования Казанской иконы Божией Матери.

В то время открыли 22 тысячи храмов. Были открыты духовные семинарии, академии, Троице-Сергиева, Киево-Печерская Лавры, некоторые монастыри. Было разрешено перенести мощи святителя Алексия, митрополита Москов­ского и всея Руси, в Московский Богоявленский Собор, где всю войну стояла та самая чудотворная икона Казан­ской Божией Матери, которая была с ополчением 1612 года. Наступило возрождение веры на Руси.

 В 1947 году Сталин исполнил обещание  и в октябре пригласил митрополита Илию в Россию,  ибо все проро­чества, переданные Владыкой, сбылись.

Перед приездом гостя Сталин вызвал Владыку Алексия, ставшего уже Патриархом, и спросил, чем может отблаго­дарить митрополита Илию Русская Церковь.

Святейший предложил подарить Владыке икону Казанской Божией Матери, крест с драгоценностями и панагию, укра­шенную драгоценными камнями со всех областей страны. Тогда же правительство наградило митрополита Илию Сталинской премией за помощь России во время войны. От премии Владыко отказался, сказав, что монаху деньги не нужны. «Пусть они пойдут на нужды вашей страны. Мы сами решили передать России двести тысяч долларов для помощи детям-сиротам, чьи родители погибли на войне»,— сказал боголюбивый антиохийский иерарх.

Из Москвы митрополит поехал в Ленинград. «Перед самым приездом митрополита Илии,— вспоминает протоиерей Василий Швец,— явился мне во сне какой-то священник и сказал, что через три дня узнаю, как была спа­сена Россия. Он сказал, чтобы я не забыл об этом сам и по­ведал другим. Точно, через три дня оказался я по делам службы на Московском вокзале. Подхожу к оцеплению и вижу: идет Косыгин (позже я узнал, что его, как ленин­градца, направили сопровождать Владыку), с ним — мит­рополит Григорий и митрополит Илия. Тогда-то я и вспомнил про сон.

Утром 9 ноября митрополит Илия служил литургию в Никольском соборе. Тогда же он преподнес храму частичку мощей святителя Николая, которая и поныне находится в старинном храмовом образе Чудотворца пред солеёй у глав­ного престола.

 На следующий день знакомый пригласил меня во Вла­димирский собор. Чудом удалось мне пробраться в храм. Митрополит Илия, митрополит Григорий со священством отслужили малую вечерню, после чего на Казанскую икону Божией Матери был возложен драгоценный венец — дар митрополита Илии.

— Я молился за ваш город,— говорил в проповеди своей Владыка,— и благодарен Господу, что Он удостоил меня побывать здесь, молиться вместе с вами. Я увидел веру, уви­дел, что Божия Матерь не оставила Своих чад...

Говорил он через переводчика, но почти все в храме пла­кали. Это был такой духовный подъем, такая могучая молит­ва: сердца горели, все чувствовали себя братьями и сестра­ми, самыми дорогими друг другу людьми.

«Заступнице усердная...» — запели все, и казалось, что пел весь храм и весь народ поднялся в воздух. Когда вышли из храма, тропарь Казанской иконе Божией Матери запели десятки, сотни тысяч петербуржцев — и стоящие на улицах, и на площади, и у стадиона. Тут уже заплакали все, мо­литвенно обращаясь к Заступнице и Спасительнице Рос­сии.

Еще дважды сподобил меня Господь видеть этого великого святителя и молитвенника: в 1954 году в Псково-Печерском монастыре и в 1963 году в. алтаре Псковского
Троицкого собора. Подошел я к нему под благословение и скэзал:

— Дорогой Владыко, Вас помнят в Ленинграде и молят­ся о Вас...

Митрополит изменился в лице и начал говорить по-рус­ски. Говорил он медленно, но слова выговаривал твердо. Какие у него были глаза! Когда он услышал мои слова, у него потекли слезы, и он молвил:

— Как у вас любят Бога! Нигде так не любят Бога и Божию Матерь, как у вас. Какое счастье быть в России — это невозможно говорить! Я был во многих странах, но та­кой любви не видел нигде. Как тогда пели «Заступнице Усердная» тысячи людей! Я плакал, я ничего не мог ска­зать...

Все стояли в недоумении: почему почетный гость плачет? А он продолжал:

— Я всегда молюсь за ваш город. Он в сердце. Я очень люблю вашу страну, ваш народ...»

В возрасте 97 лет отошел ко Господу митрополит Илия. В некрологе, опубликованном в «Журнале Московской Патриархии», говорилось, что он был другом и молитвенником нашей Родины.